Цифровой сторителлинг, напечатанные на 3D-принтере элементы и созданные роботами экспонаты — digital-технологии помогают музеям с точностью воссоздать контекст любой эпохи и любого региона. MuseumTech пока только формируется, но организаторы выставок уже внедряют новые разработки, с помощью которых можно погрузиться в прошлое и лучше понять настоящие. О музейных инновациях и их практическом применении рассказал Ян Визинберг, партнер и креативный директор творческой студии Lorem Ipsum.

MuseumTech: от сторителлинга до робототехники

Полностью аналоговые музеи давно остались в прошлом: даже выставки в небольших городах используют цифровые технологии, например, мобильные гиды и QR-коды, а иммерсивные проекты набирают популярность по всему миру — в том числе и в России. В целом посещаемость музеев растет: только в России она увеличилась в 1,7 раз с 2012 по 2019 год. Это связано не только с расширением музейных фондов, но и с применением новых технологий. Почти половина столичных и петербургских музеев проходит процесс цифровой трансформации, а еще 43% готовят план цифровизации. При этом большинство планирует экспериментировать с виртуальной реальностью и искусственным интеллектом.

Технологии становятся вспомогательным инструментом для воплощения замысла, но ключевую роль в 2020-е играет сторителлинг. Разработка музейной концепции начинается с построения истории, способной вовлечь посетителя как интеллектуально, так и эмоционально. Музеи анализируют поведение аудитории, ее интересы, привычки и предпочтения, чтобы создавать интерактивные экспозиции и вовлекающий контент. Для этого к проектам привлекают UX-дизайнеров и исследователей, а также экспертов по коммуникациям и сторителлингу. И только после этого команда определяет, какие решения использовать для реализации плана.

Этот принцип мы применяли и при работе над выставкой «Ямал. Тепло Арктики». На раннем этапе команда собрала колоссальный объем информации, поэтому изначально решила поделить экспозицию на смысловые главы. Для этого мы сфокусировались на отдельных объектах и фактах, которые лучше всего отражают историю края. Например, природный газ в сжиженном состоянии занимает в 600 раз меньше места, чем обычный — этот факт можно отразить с помощью визуализации. Также мы определили смысловое ядро — тепло Арктики. Концепция выставки строилась вокруг этого парадоксального контраста: Ямал находится на далеком арктическом севере, но при этом излучает тепло далеко за пределы своих географических границ — и в физическом, и в метафорическом смысле. Этот знаменатель как единая линия связал между собой все главы.

В случае с Ямалом перед нами стояла задача показать разные стороны региона: с одной стороны, его мощную транспортную инфраструктуру и развитую нефтегазовую отрасль, а с другой — суровую и дикую арктическую природу, промыслы и традиции народов Севера. Большинство экспонатов мы поместили в подобие снежных шаров, заполненных имитацией снега. Подобно капсулам времени, они хранят в себе концептуальные модули 90-летней истории ЯНАО, — как раз поэтому мы выбрали такой форм-фактор.

Для выстраивания сложных смысловых цепочек музеи обращаются к креативным студиям, которые владеют и цифровыми технологиями, и нарративными практиками — совместно они создают уникальные экспонаты, пишут сценарии выставок и занимаются их продвижением. К работе над музейными проектами сегодня подключаются и эксперты из смежных дисциплин: например, у Музея Пибоди в Эссексе в штате есть нейробиолог, который исследует влияние визуальных стимулов на мозг человека.

В последние годы пул специалистов, которые работают над экспозициями, расширился. К проекту подключаются исследователи и сценаристы, архитекторы и проектировщики, концептуальные художники и визуализаторы, промышленные дизайнеры, конструкторы и специалисты по 3D-моделированию. Весь процесс координирует технический директор, однако подбирает подходящие решения вся команда.

К подбору технологий в музейной среде следует подходить аккуратно. Модные и новые разработки не всегда обогащают опыт и часто привлекают излишнее внимание к технологическому решению, а не к сути экспозиции. Поэтому эксперты говорят о так называемом технологическом агностицизме. Команда в первую очередь формирует месседж, определяет тональность повествования и создает контент. А только потом подбирает подходящие технологии, например, задействует робототехнику или использует 3D-печать — как интерактивный элемент, как средство производства экспонатов или как и то, и другое одновременно. Например, художница Сугвен Чунг создает картины с помощью роботов-манипуляторов, которых она самостоятельно разрабатывает и программирует — до пандемии они даже участвовали в ее офлайн-перформансах. Но и в этом случае важно учитывать, насколько технологии отвечают замыслу экспозиции, ее цели и содержанию. На выбор влияет и жанр повествования — ведь выставку, как и текст, можно превратить и в увлекательный нон-фикшн, и в остросюжетный детектив.

Музейные залы в цифровую эпоху

Новые технологические решения влияют не только на музейную культуру, но и на инфраструктуру. Так, с появлением видеопроекций музеи стали чаще выбирать более приглушенное освещение. А интерактивные звуковые инсталляции изменили подход к проектированию выставочных помещений — дизайнеры начали уделять больше внимания акустике и зонированию.

Интерактивные экспозиции поменяли и траекторию перемещения по музею: гости стали передвигаться более свободно и самостоятельно выстраивать маршрут, не полагаясь на гида. Более того, появилась возможность посещать выставки удаленно. Так, в 2020 году некоторые музеи проводили дистанционные туры с использованием роботов для телеконференций. Посетитель удаленно управлял подвижным модулем с веб-камерой — это позволяло ему свободно передвигаться по залам и даже взаимодействовать с объектами и персоналом.

Впрочем, технологии все еще не могут заменить экскурсоводов и кураторов, поскольку они обладают уникальным опытом и дают авторскую интерпретацию фактов и событий. Поэтому сегодня посетитель сам выбирает наиболее комфортный формат взаимодействия: это может быть автономное знакомство с выставкой или погружение в контекст при помощи гида.

Иногда иммерсивный контент буквально ведет человека по залам музея — в этом случае посетитель самостоятельно следует предписанному маршруту и занимается активным познанием. У таких иммерсивных выставок много общего с художественным фильмом или театральной постановкой, а музейный опыт больше напоминает «зрительский сеанс».

Технологии погружения

• Иммерсивные элементы

Безусловно, новые технологии усиливают эффект погружения. Например, звуковая дополненная реальность позволяет конструировать звуковые ландшафты (soundscapes), которые с точностью воссоздают обстановку определенной эпохи или среды. Иммерсивные элементы помогают формировать более цельную и объемную картину мира. Это особенно важно в случае с трагическими страницами истории, такими как Холокост или репрессии. Исследования доказывают, что VR и AR-решения усиливают эмпатию: даже у агрессоров они вызывают чувство сострадания к жертве. Дополненную реальность часто используют в историческом и этнографическом контексте, поскольку эти сферы пропитаны коллективной памятью, противоречиями и обидами. Иммерсивный AR-формат отражает разные точки зрения и дает возможность строить не линейное, а многомерное повествование.

Создать эффект погружения помогают также аудио- и видеотрансляции. Конечно, для этого недостаточно поставить мощный динамик и стандартный проектор. Музеи пользуются акустическим системам и панорамными экранами, которые работают в связке с лазерными 4K-проекторами — именно такие устройства мы используем на выставке «Ямал. Тепло Арктики».

Иммерсивные технологии также позволяют рассказывать истории от первого лица, создавая связь между очевидцами событий и посетителями музея. Интересный пример в музейной практике — серия интервью с людьми, выжившими в Холокосте, которую провели сотрудники Института визуальной истории и образования США. Беседы записывались на 23 камеры с охватом 360 градусов. Используя полученные записи, авторы проекта создали реалистичные голограммы героев. Посетители могут не только слушать монологи, но также задавать вопросы очевидцам: система на базе ИИ обрабатывает их запросы и подбирает наиболее подходящий по смыслу ответ.

• Интерактив

Погрузить аудиторию в определенный этнографический контекст и историю позволяют интерактивные элементы: взаимодействуя с объектами, посетители занимают позицию исследователя, а не пассивного наблюдателя. Например, как показать скорость и охват транспортной сети Северного морского пути? Традиционный музей использует инфографику или макет в уменьшенном масштабе. Наша команда нашла другое решение — для экспоната «Северный экспресс» мы разработали интерактивный объект на основе больших данных. Посетитель подходит к прозрачному стеклянному шару-куполу, выбирает два любых порта в разных полушариях планеты и просматривает разные варианты маршрутов. На виртуальной карте отображаются десятки вариаций, но самым быстрым всегда оказывается Северный морской путь.

Другой пример — экспонат «Звуки севера», который воспроизводит композиции, записанные на Ямале в последнее столетие. Мы предлагаем посетителю не только прослушать мелодии, но и выступить в роли «дирижера». Экспонат оснащен специальными процессорами, которые реагируют на прикосновения — как только посетитель прикасается к интерактивному модулю, звучание музыки меняется.

Тач-панели, голосовые и тактильные интерфейсы устраняют барьер между посетителем и экспонатом. Впрочем, другие технологии с этой задачей тоже справляются. Так, с помощью 3D-печати музеи воссоздают объекты и позволяют людям прикоснуться к ним. Необычные тактильные артефакты изготавливает компания Factum Arte — недавно она воссоздала точную копию могилы Рафаэля Санти, используя напечатанные на принтере компоненты. Благодаря реалистичным репликам познакомиться с экспонатами могут в том числе люди с нарушениями зрения.

• Новые технологии производства

Технология 3D-печати действительно упростила процесс создания музейных экспонатов — даже самых сложных и нестандартных. Так, для выставки «Ямал. Тепло Арктики» команда студии Lorem Ipsum создала сверхреалистичную модель арктической ягоды — морошки. Миниатюрные ягоды были напечатаны на 3D-принтере, а листья изготовлены из натурального шелка, обработанного аэрографами. Чтобы посетители могли лучше рассмотреть объект, оптические специалисты разработали увеличительные стекла. На 3D-принтере — крупнейшем в России и Европе — был также создан макет оленьих рогов — их расписали вручную и дополнили символикой коренных народов Ямала.

Для создания объектов применяется и робототехника. Так, для экспоната «По следам белых медведей» наши инженеры использовали робот-манипулятор KUKA — аппарат нанес лазерную гравировку на поверхность шара.

К разработке музеи привлекают и экспертов по материаловедению — и даже изобретают новые материалы. Например, чтобы добиться эффекта настоящего снежного шара, команда Lorem Ipsum разработала особую фракцию вспененного полиэтилена, которая в сочетании с разными типами крыльчаток создает «сказочную метель». Для каждого экспоната шары создавались индивидуально вручную, поэтому на рынке найти аналоги невозможно. К слову, один из самых крупных и тяжелых объектов выставки весит около 270 кг и сочетает оригинальные художественные и технологические решения. Этот шар показывает слои подземных пород — они сделаны из прозрачного цветного акрила, склеены эпоксидной смолой и обработаны на станке с ЧПУ.

Экспонаты сегодня создаются с помощью целого комплекса производственных технологий, поэтому музеи обращаются к лабораториям, мастерским и контрактным производствам, которые располагают сварочным и малярным цехами, отделом широкоформатной печати, цехом по деревообработке и фрезеровке, а также 3D-принтерами и линиями сборки. Неотъемлемой частью любого проекта становится команда интеграторов и дистрибьюторов оборудования.

Рынок MuseumTech растет с каждым годом, а спектр доступных решений постоянно расширяется за счет демократизации технологий — так, ИИ, дополненная реальность и 3D-печать становятся все более доступными. Появляются разработки и для музейного «бэк-офиса», например, программы для оцифровки архивов и 3D-реставрации объектов. Постепенно стирается грань между офлайн- и онлайн-технологиями. Музеи также перебираются на новые цифровые площадки: уже никого не удивляют виртуальные туры или креативные сторис в Instagram. Следующий виток эволюции — выставки в игровых вселенных. Владельцы галереи создают интерактивные пространства в Fortnite, а крупные музеи делятся своими шедеврами с пользователями игры Animal Crossing. И это только начало нового тренда.

Ключевую роль в формировании новых музейных продуктов играют не технологии, а нарративные практики — они также эволюционируют и благодаря инновационным решениям становятся все более эффективными. Неважно, конструирует музей новые миры или воспроизводит исторический контекст, выставочные пространства становятся все более живыми и интерактивными. Все это позволяет погрузить посетителя в сконструированный контекст, а главное — подарить ему новый уникальный опыт.

Источник