«Если раньше мы, скажем так, навязывали свои аддитивные технологии внешнему рынку, то сегодня потребитель повернулся к нам лицом», — ​отметила на форуме «Аддитивные технологии. Печать как искусство» президент ТВЭЛ Наталья Никипелова. В Росатоме ждут бурного роста применения 3D-печати в разных отраслях, а российский рынок в ближайшем будущем увеличится почти на порядок, до 30 млрд руб­лей, прогнозирует первый заместитель гендиректора Росатома, директор блока по развитию и международному бизнесу Кирилл Комаров.

В марте этого года ТВЭЛ открыл горячую линию для приема заявок на изготовление запчастей и комплектующих с помощью реверс-­инжиниринга и аддитивной печати. Обращались разные заказчики — ​от авиакомпаний до коммунальных служб, владеющих парком машин зарубежного производства.

Компании на аддитивном рынке России растут быстро и будут расти еще быстрее, считает спецпредставитель президента РФ по вопросам цифрового и технологического развития Дмитрий Песков. Максимальный потенциал спроса он видит в медицинской и космической отраслях.

«Считалось, что [космическая] отрасль умерла, но это не так. Компании, которые традиционно занимались другими направлениями, в первую очередь ИТ, тихонечко делали и космические проекты», — ​пояснил Дмитрий Песков, имея в виду небольшие спутники, изготовленные методом 3D-печати. Количество спутников, которые должны быть на орбите к 2030 году, в программах четырех частных компаний в несколько раз превышает количество спутников в госпроекте «Сфера»: в нем 162 аппарата, а, например, «Ситроникс КТ» планирует запустить больше 300 спутников двух моделей (16 уже работают в космосе).

«Когда же аддитивные технологии будут применять для изготовления атомных реакторов?» — ​поинтересовалась ведущая форума. Оказалось, уже применяют. Наталья Никипелова продемонстрировала фотографию фрагмента кольца выгородки реактора, напечатанного на самом большом отечественном 3D-принтере. Выгородка будет стоять в активной зоне. Она рассчитана на 80 лет работы при температуре 340 °C и давлении 17 атмосфер. Свой­ства изделия должны подтвердить реакторные испытания.

ТВЭЛ планирует печатать нижнюю коническую обечайку верхнего хвостовика ТВС и антидебризные фильтры, детали для СВИР‑2 — ​малой транспортабельной реакторной установки. Преимущества печати — ​не только быстрота и меньший расход материалов, то есть сокращение затрат, но и снижение веса, что важно для мобильного реактора.

«Когда взгляд становится «аддитивным», приезжаешь на предприятие и сразу видишь, что можно было бы напечатать», — ​поделилась Наталья Никипелова.

Президент ТВЭЛ Наталья Никипелова на форуме «Аддитивные технологии. Печать как искусство»

«РусАТ» создал мобильный комплекс аддитивных технологий. Это контейнер на колесах, внутри два принтера. Какие — ​решает клиент. Один, например, попросил принтеры для печати пластиком и оборудование для постобработки. Сотрудники «РусАТа» обучили персонал печатать технические прокладки. «Стоит такая 20 копеек, но магазин далековато», — ​объяснила логику заказчика Наталья Никипелова. Мобильным комплексом заинтересовались нефтяники. Потенциальные клиенты — ​предприятия и организации, работающие вдоль СМП. Пригодятся мобильные принтеры на ледоколах и других арктических судах. У них тоже «магазин далековато»: доставлять запчасти дороже, чем купить комплекс-­вагончик и производить их на месте.

Главным препятствием на пути развития аддитивных технологий Кирилл Комаров и Дмитрий Песков считают чрезмерно сложную сертификацию. Нужно множество подтверждающих процедур, в разных отраслях они разные, их проведение делает ОКР значительно дороже, поэтому цена изделий растет. Дмитрий Песков видит решение в платформенной сертификации — ​материала как такового, для любого применения. Но Кирилл Комаров сомневается, что «оптовая» сертификация возможна. В авиации и строительстве, например, совсем разные требования. Скорее нужна единая база испытаний и признания их результатов регуляторами разных отраслей.

Другое препятствие — ​проектировщики не закладывают 3D-печать в документацию. Причины три: незнание, нежелание или невозможность, то есть отсутствие технических условий, стандартов или специалистов, которые будут по этому проекту работать.

Отсутствие специалистов — ​огромная и многосторонняя проблема. Один из ее источников кроется в общем снижении интереса к естественным наукам. Школьники все реже выбирают ЕГЭ по физике и математике. Например, в Татарстане в 2018–2021 годы выпускников, сдающих профильную математику, стало меньше на 20 %, профильную физику — ​на 40 %. Такие данные привел помощник президента Республики Татарстан Альберт Гильмутдинов.

Наталья Никипелова предложила распространять знания на базе опорных вузов. Но создавать не лаборатории, а центры аддитивных технологий общего доступа. Юридически это должны быть совместные предприятия, участники которых вносят финансовый, кадровый или административный вклад. В СП могут вступать вузы, администрации регионов, крупные местные заказчики. Активы центров — ​современные трехмерные принтеры, пластиковые и металлические. Функционал тоже должен быть «трехмерным» — ​учебным, производственным (выполнение заказов) и научным (НИОКР, ОКР, доработка оборудования). Такой центр открылся в ноябре этого года при Технологическом университете им. Леонова в Королеве. Открытие еще одного, в Самаре, обсуждается.

В этом году президент России принял решение переформатировать дорожные карты по новым материалам в открытые соглашения. Это значит, что любая достаточно крупная компания из сферы аддитивных технологий сможет присоединиться к программе и получить господдержку, заключив соглашение с правительством или «Росатомом». Часть мер господдержки будет доступна в рамках новой дорожной карты по робототехнике и часть — ​в рамках проекта развития беспилотной авиации, который пока разрабатывается.

Источник